A person at risk is a person playing ...

Кому, как не доктору, адресовать вопрос о генах. Вы в кого такой экстремал? Кто из предков наградил вас страстью к путешествиям, стремлением испытать себя в непростых ситуациях, волей к победе, тягой к познанию мира с разных сторон?

Вы знаете, если судьба подкидывает тебе перекрёсток из дорог, то выбирай… перекрёсток. Моя жизнь это всегда выбор! Хулиган или спортсмен во дворе, спортсмен или врач в институте, врач или ученый в профессии, а сейчас вот ещё и путешественник получился. Мама, имея два высших образования, всю свою жизнь проработала в торговле, сейчас на пенсии, профессионально занимается пэчворком – это такое современное и модное искусство лоскутного шитья, а отец, помните фильм «Гений» с Абдуловым в главной роли, так вот это полностью с него списанный образ, он инженер и мастер электронного оборудования. Их молодость пришлась на эпоху брежневских времен, как говорят современники самую щедрую на попытки советского человека познать и проявить себя, вот они и проявили себя родив меня, а далее всё как у большинства детей того времени – спортивная школа по плаванию, сборы по всей стране и… наверное тогда и появилась тяга к познанию мира с его разных сторон.

Родители ориентировали вас на выбор профессии?

Ирина, хороший пас Вы мне дали, я сейчас расскажу Вам потрясающую историю. Когда мне было 16 лет, на высоте успеха спортивной карьеры, в период пика отношений отцы и дети, я встал перед очередным выбором. Будучи спортсменом, я с лёгкостью поступил на физкультурный факультет университета, а поскольку учился в химико-биологическом классе, то довольно легко поступил и в медицинский институт. Прошёл и туда и туда.  Конечно же, как и все мои товарищи-спортсмены, я хотел стать тренером, ведь это второй отец в молодости, кто знает – поймет меня. И, когда я спросил маму, кого бы она хотела видеть во взрослом сыне: тренера или врача? Провокационно спросил, с подвохом. На, что мама, демонстративно задумавшись, ответила, что конечно же она хотела бы, чтоб я был… тренером, ведь я всю свою юность в спорте. На что я, с нескрываемой гордостью от удавшейся хитрости и с подростковым максимализмом выпалил, а вот фиг тебе, назло буду врачом! Это правда. Позже, мудрость матери стала мне понятна, а моя благодарность ей безгранична по сей день.

Как уживаются в одном человеке дерматовенеролог, ученый в области исследования стволовых клеток, фотограф-натуралист и бродяга-философ? Вы больше всё-таки кто?

Согласитесь, самые удивительные вещи рождаются на стыке явлений, как я уже сказал, на так называемых перекрёстках жизни. И, чем более несовместимы встречающиеся явления, тем более удивительнее проявляются следствия этих встреч. Когда человек взрослеет, у него одна забота – найти себе учителей. Всегда говорил, что мне в жизни повезло с учителями, их немного, но именно они мне были примером в поведении, формировании взглядов, в подражании. Так, с дерматологией меня познакомил врач, а ныне заведующий кафедрой кожных и венерических болезней Тюменского медицинского университета, доктор медицинских наук Матусевич Сергей Львович, к науке приобщил руководитель Тюменского филиала Института клинической иммунологии, профессор Суховей Юрий Геннадьевич, с которым мы совершили ряд серьёзных научных открытий, а в путешествия увлёк профессор Теслинов Андрей Георгиевич, с которым мы прошли множество стран и большинство континентов в поисках ответов на вопросы развития и происхождения культур. Получается, что я всего лишь тот открытый сосуд, в котором смешивались яркие качества этих людей и обозначаемые ими ценности. Кстати, и сейчас я продолжаю учиться у них.

С чего начались ваши путешествия? До «Кон-Тики II» вы уже бывали в международных экспедициях в разных уголках нашей планеты: странах Западной и Восточной Африки, Индии, Непале, Папуа - Новой Гвинее. Какой опыт из этих поездок для себя извлекли?

Китайцы говорят, что из путешествия никто не возвращается прежним. Первая экспедиция была по восточной Африке, это была международная научно-исследовательская этнографическая экспедиция. Десятки поселений, 7 тысяч километров за 25 дней, жизнь среди масаев в Танзании, встречи с гориллами в джунглях Руанды и с леопардом в саванне, восхождение на гору Меру, погружение в культуру рабства на Занзибаре, да что там, впечатлений и событий масса.

Поиск живого, не тронутого цивилизацией этноса, как основы формирования отношений между людьми, как ответа на вопрос об истоках коллективного, как взгляд под углом первозданности и самобытности на то, без чего уже немыслима жизнь современного общества. Всего в двух словах не рассказать, но в ходе той экспедиции мы несколько дней проживали в племени масаи и мне даже удалось вылечить вождя, за что он мне подарил ожерелье из зубов льва. Но, интересной была другая история. Представьте себе, ночь, саванна, полная луна, идут трое. Молель, более 2 метров ростом мужчина — вождь племени масаи (масаи вообще самые высокие люди на планете), который мне ожерелье подарил и два европейца – переводчик и ваш покорный слуга. Идут в соседнее племя, там ребенок заболел, прошли не меньше 15 км, для масаев это не расстояние, и вдруг все вздрогнули от неожиданного и очень резкого звука, как оказалось прокричала птица.

Переводчик: «Что это было?»
Вождь: «Птица прокричала.» 
Но ведь это было и так понятно! Еле сдерживая раздражение от такого банального ответа, мы спрашиваем: «Почему она кричит?»
Вождь: «Она всегда кричит, когда…. лев рядом».
Нужно себе представить выражение наших лиц, людей привыкших к безопасности и комфорту цивилизации, в тот момент! Ночь, саванна, луна… и лев на охоте.
«Как, — в замешательстве и слегка дрожащими голосами говорим мы, — у нас нет оружия! А если лев нападет на нас?»
Вождь: «Лев не нападет, а выйдет к нам».
И с этим трудно не согласиться, он ведь не сразу нападает! В нашем понимании «лев нападет или накинется на нас», «выйдет» или «съест» — это одно и тоже. Знаете, близость постоянной опасности и смерти заставляет придавать каждому слову очень точное смысловое значение, чего нет у нас, европейцев.
Наделение точным смыслом каждого слова — это одна из уникальных особенностей людей, проживающих в Африке. Мы же постоянно передергиваем смыслы слов, склонны к преувеличению, нечаянно обманывая, когда ты не хочешь соврать, но так получается и самое страшное, мы привыкаем так говорить.
«Ну хорошо, хорошо — продолжая диалог соглашаемся насмерть перепуганные, — не нападет, а выйдет к нам. Что будет дальше?»
Следующий ответ удивил нас еще больше. Масаи, к слову, считают, что они произошли от львов, вопреки нашим убеждениям и увещеваниям о теории Дарвина. На это, кстати, любой африканец искренне может обидеться! Для масаев существуют два священных животных — это лев, от которого они произошли и корова, которая ему, как льву, дает пропитание.
Так вот, вождь говорит: «Когда лев выйдет на нас, я начну с ним разговаривать».
«О чем можно говорить с голодным львом?»
Вождь: «Я ему скажу: «Вот ты лев и я лев. Ты идешь по своим делам и я иду по своим делам. Но наши пути пересеклись».
Здесь надо сказать, что каждый мужчина масаи в 16 лет должен убить льва копьем, тогда он становится мужчиной, и он может взять в жены масайку.
Вождь продолжает: «Если мы с тобой будем драться, один из нас погибнет. Тебе нужны эти проблемы? Иди домой к своей жене и детям».
Но, мы не унимаемся: «А если лев не послушает тебя? Не поверит, казалось бы, такому бреду».
На что вождь ответил: «Тогда я возьму копье и мы будем драться!»
Страх, оторопь, холодный пот…. «Хорошо, — а если лев победит?»
Вождь: «Если лев победит, тогда он сначала съест меня, а потом вас».
Вопрос: «Это еще почему, именно так».
На что вождь, слегка задумавшись, ответил: «Львы сначала убивают самых сильных!»

Вот так! Вождь на то он и вождь, всех расставил по значимости. Таких историй масса, каждая экспедиция меняет её участника, и я не исключение. Поскольку все экспедиции я сопровождал с чётко отведенной мне ролью врача, то приобретался, в первую очередь опыт оказания медицинской помощи не в стенах медицинского учреждения, когда рядом коллеги, разные службы, готовые прийти на помощь, а зачастую в экстремальных условиях или в труднодоступных участках, каковыми были джунгли Папуа - Новой Гвинеи.

Говорят, на острове Новая Гвинея вы познакомились с самыми настоящими каннибалами. Это правда? Почему они вас не съели? Русских не переваривают?)))

Да, вряд ли можно себе представить что-то более страшное, чем поход в джунгли, где следует опасаться ядовитых пауков, змей и стрел каннибалов. Опасность не столько рядом, сколько везде. Подписывая бумагу, что никто не отвечает за твою жизнь, а если что случится, то это ты сам виноват, понимаешь всю серьёзность происходящего. Мне пришлось подписывать такую бумагу дважды, это в походе к каннибалам и в экспедиции через Тихий океан. Почему не съели? Скорее, они не успели понять, что нас можно ещё и есть, слишком велика была сила впечатлений от встречи с такими странными, с их точки зрения, существами. Но, и главное, в джунглях надо не слышать, а слушать, это разное! С нами был проводник, чьи наставления мы внимательно слушали и выполняли. Так, продираясь через джунгли, прорубая путь мачете, нечаянный взгляд в сторону, и ноги одеревенели от неожиданности – два совершенно голых человека смотрят на тебя грозным и полным уверенности в своей силе взглядом! Что же делать, приветствовать? Как? Как инопланетяне? Железным голосом, мы, мол, люди с Луны... Но наш проводник, их лесной брат, быстро разрядил обстановку, сказав что-то на языке этого племени. А ведь они могли не дождаться его слов… 

Или другой случай, проводник отвел меня в сторону и настойчиво шепотом произнес: «Доктор, перестань улыбаться!». Оказалось, что для племени короваев, улыбка – это оскал, демонстрация зубов, агрессия, поэтому они не смогли понять, почему я на них скалюсь и начали проявлять встречную агрессию, ходя вокруг. Едва не начавшийся конфликт был улажен проводником, который тоже оказался «с сюрпризом». 

А в один из вечеров, сидя у костра, мы разговорились, причем наш диалог проходил следующим образом: вопрос с русского переводился на английский, с английского на индонезийский, с индонезийского на коровайский. Ответ шел обратно по цепочке. Тем не менее, даже при таком «глухом телефоне» мы старались все четко для себя уяснить и узнали много нового и шокирующего из жизни нашего проводника.  Проводник рассказал нам, что когда он жил в племени короваев, они враждовали с капаяками, которые украли его сестру, и он поклялся убить капаяка. 4 года назад, рассказывает он, я убил капаяка и  съел его. «Как съел!?» Мы еще не успели оправиться от первого шока – этот человек с нами уже несколько дней, вместе с нами ест, спит, и он же гарант нашей безопасности. И тут выясняется такое! Он продолжил. По его словам, капаяки пришли мстить, но его родители были ослаблены и не смогли убежать в джунгли.  Тогда он принял решение и тут же его исполнил: чтобы души родителей не достались капаякам,  он пробил родителям головы и высосал у них мозг. Наш проводник показал, как он это сделал: в виске пробил дырку и такую же дырку пробил с другой стороны - знают, где бить. И высосал мозг, как сгущенку из банки. Мы в ответ: «Как, родителей съел?» Ответ поразил своей уверенностью: «Чтобы их души не достались врагу, я забрал их с собой». И это нам говорил человек, который уже считает себя  цивилизованным, поскольку живет не в племени, не в лесу, на индонезийской части острова. Ну, а о том, что нас ждал впереди, мы могли только догадываться. Ой, я увлёкся… :) 

Что главное в подобных путешествиях: сила духа или физическая выносливость?

Любая экспедиция, кстати слово экспедиция с латыни переводится как приведение в порядок, это приборка. Прежде всего в самом себе. Любая экспедиция это инаковая среда, часто экстремальная, в которой человек ведет себя иначе, нежели в привычной жизни. Конечно, физическая подготовка и характер важны, но важнее быть человеком терпеливым, участливым и обязательно с чувством юмора. Именно юмор позволяет сглаживать углы отношений и является лучшей профилактикой такого частого явления, как экспедиционит – социальная зараза, часто захватывающая всю команду, оказавшуюся в трудных для выживания условиях.

В своей книге «Путь домой», которую вышла через год после завершения экспедиции «Кон-Тики II», вы пишите, что до сих пор не знаете, почему организатор путешествия Торгейер Хиграфф выбрал вас. Задать ему этот вопрос не решились?

Да, не знал до последнего времени. Но, вспоминая, как мы познакомились, впервые общаясь в Скайп-диалоге, и целых полчаса болтая на отвлеченные темы и, рассказывая друг другу анекдоты и смешные истории из жизни, я понял, что меня, из 78 претендентов, он точно выбрал… за чувство юмора. Как собственно, и легендарный Тур Хейердал когда то выбрал врачом Юрия Сенкевича, ставшего ему впоследствии другом на всю жизнь.

Каким вы представляли себе путь от острова Пасхи до берегов Чили до того, как ступили на плот?

Трудным, опасным, полным неожиданностей и непредсказуемости. Часто думал, что это мой последний путь. Правда, много раз думал о смерти и именно этот факт позволял мне жить полнее. Боялся за товарищей, но не скрою, что за себя боялся сильнее, поскольку случись что со мной, кто им окажет помощь в открытом океане? Такие диалоги с самим собой, думаю, посещали всех, кто был на том плоту. Но, Вы спросили, когда ступил на плот? Уже тогда я полностью осознавал, что это будет путь домой, я же шёл на восток, и этот путь для меня в сорок моих лет и награда, и испытание, и проверка, и наказание. А другим он и не мог быть. 

Риск – дело благородное? Как врач и как человек с философским взглядом на жизнь скажите, мог бы Homo sapiens жить, целенаправленно не рискуя?

Вы знаете, время человека разумного близится к закату, нет-нет, не потому что мы глупеем, отнюдь. Вот, посудите сами, традиционно сын короля, родившись, воспитывался как будущий король, в нем развивали способности, умения и манеры, необходимые для королевского правления, а сын купца, имел с детства другое предназначение: быть сыном своего отца и становиться купцом. Сыну воина  предназначено расти, как воину, а девочке надо выйти замуж за того, кого ей выберут родители. Это все признаки поведения человека, прикладывающего к жизни разум. 

Но, мы с вами являемся свидетелями, как стремительно наступает, особенно проявляя себя в масштабах глобализации, время Homo Ludens – человека играющего. Через игру современное поколение люденов, будучи детьми, безболезненно и рано познаёт опыт жизни, а во взрослом периоде, когда молодые люди впервые сталкиваются с ответственностью – личным моральным обязательством каждого согласиться с последствиями своих действий, то риск перестает быть явлением романтизма и уже не является обязательной наградой тех, кто пьёт шампанское. Риск становится правилом игры. Одним из обязательных правил. А человек (не мама, папа или традиции), становится оператором своей судьбы по этим правилам. Если ты не рискуешь – ты не живешь. В этом смысле, жизнь сегодня становится более опасной для человека разумного, но одновременно более интересной для человека играющего, поскольку жизнь всё явнее проявляет себя в красках, становясь игрой. 

На плоту вы рассуждали о том, что для Тихого океана нет прошлого и будущего, а люди находятся в плену у времени, торопятся прожить эту жизнь побыстрее. Вы после путешествия замедлили свой бег? Почему-то я в этом сильно сомневаюсь. В современных условиях это сделать непросто. Ну, разве что уйти в отшельники…

Хм… Интересно. Не задумывался. Однако, некоторая инерция от экспедиции KON-TIKI II сохранялась в течение года, этому способствовало создание вместе с талантливым тюменским тележурналистом Игорем Каневым многосерийного фильма «KON-TIKI II: утомленные ветром», эту инерцию поддерживала моя работа над книгой «Путь домой», и конечно же Ваши коллеги – журналисты, буквально говоря искупали меня в своем внимании, за что я искренне им всем признателен, поскольку если лично мне повезло побывать в таком знаковом  международном проекте, то благодаря журналистам, огромное количество людей узнали об этом проекте. И, это прекрасно, когда писаное слово поднимает градус романтизма и приключений в обществе.

Но, как известно, всё когда либо кончается и экспедиция KON-TIKI II всё чаще обсуждается в контексте прошлого и состоявшегося. А меня, тем временем, уже увлекают новые тропинки и желание быть врачом для людей ищущих, которые вскоре отправятся в Африку, страну Бенин, где проживает племя Йоруба, известное с доисторических времен, как колыбель культуры Вуду. Парадоксально то, что представители этого племени обнаружены, начиная с 15 века, ещё и на островах карибского бассейна Сент-Лючия, Барбадос и другие. Задача экспедиции понять сохранность культуры разделившейся Атлантическим океаном на века. Сдаётся мне, что это будет захватывающе интересно и, опять же, страшно опасно, где без доктора не обойтись. :)

«Путь домой» - прекрасное издание, как по форме, так и по содержанию. Великолепные фотографии, искренний тон повествования. Книга наполнена поэзией, романтикой путешествия и размышлениями автора о жизни. Повседневного тихоокеанского быта в ней немного. Находясь на плоту и подводя итог очередному дню в океане, вы словно поднимались над этим днём и смотрели на него глазами мудрого лирика. Почему? Хотелось зафиксировать в высоком слове самое главное, то, что претендует на вечность? 

Микеланджело спрашивали его современники, как ты порождаешь свои произведения, он отвечал, беру грубый камень и отсекаю лишнее, тем самым указывая нам на принцип целого во всём. Так и в жизни на плоту посреди океане, когда к происходящему нечего добавить, когда происходящее было самодостаточно, что ещё нужно? Только взять и описать. Но, описывать физиологию скучно, особенно мне, как доктору,  поэтому я старался описать эмоции, переживания, то что отделяет человека от животного. На страницах книги я хотел показать примеры личностей, которые мне встретились в этой экспедиции, личностей – как ходячих воплощений структур ценностей. Ценностей, что объединяют людей из разных стран, разных культур, с языковыми барьерами, в желании поставить новый научный и социальный эксперимент для восстановления целостности общего исторического прошлого всего человечества. И, отбросив скромность, думаю, что мне это удалось, потому как личности на плоту были, правда, настоящими. Именно они и оставили свой след в истории этой экспедицией, ведь помните из книги вывод – канаты порвались, а личности нет.

Между тем, читателю интересны подробности: как притирались друг к другу и общались члены международной разнополой команды, как по-разному реагировали на трудности и опасности, как вели себя при этом, над чем смеялись вместе, что вызывало недоумение, случались ли курьёзные ситуации? 

Каждому путешественнику есть что рассказать о месте, куда он стремится, ведь любая дорога это прежде всего путь домой, и путь через самопознание. В Нью-Йорке, меня поразила одна особенность, с кем бы ты не встретился, первый вопрос, после приветствия был «Откуда ты». Это как принцип узнавания свой-чужой, так и мы, первое время узнавали друг друга через расспросы и выявление схожести и различий. Это было интересно. Такой, знаете ли, социальный «вавилон» в миниатюре… Иногда хотелось воскликнуть – «эй, норвежец, как много в тебе русского!» Такие парни могли родиться где угодно на просторах Севера России, они очень похожи в поведении на нас. Разве что огненно рыжие бороды… Но, ведь должны же мы чем то отличаться друг от друга.

Жили дружно, об этом коротенько не расскажешь, на памяти хороший эпизод, в книге я писал о том, что однажды, в условиях ночного шторма и пронизывающего до костей ветра, выполняя какую то работу на палубе, под дождём и в жуткой качке окатываемые волнами, я нервно задал вопрос океанографу Педро: "Слушай, ну что ты всё время, через каждые 10-15 минут, спрашиваешь меня - в порядке ли я?", на что получил ответ от горячего мексиканского парня: "Знаешь, доктор, я хочу услышать, что у тебя всё хорошо, и этим самому себе поднять настроение!" Такая открытость и человечность обязывала взаимностью – это и было проявлением единого духа в международной команде.

А из забавного?! Хм.., хорошо. Вы услышите об этом впервые, да не осудят меня мои друзья-одноплотники. Как-то прекрасным солнечным утром наш оператор Евгений Штиль, отставив камеру в сторону, решил порыбачить. Закинул удочку, приготовился ждать, как вдруг… клюет! Минута и вся команда уже рядом, кто с сачком, кто с гарпуном, кто с поварешкой глушить рыбу. Подбадривают, каждый на своем языке. Удочка выгибается такой дугой, что кажется на крючке рыба килограмм на 60!!! Страсти накаляются, борьба за улов продолжается, Евгений, что есть мочи тянет удочку. Проходит минута… вторая… третья… седьмая, десятая, пятнадцатая… 

Публика, мал помалу, начинает расходиться, дел у всех хватает, но, через мгновение Лив трогает меня за локоть: «Сергей, подойди сюда, посмотри, что-то не так или мне кажется?» И ведет меня на противоположный от Евгения (все также сражающегося с удочкой) край плота. А там… закреплено наше научное оборудование, которое кто то пытается утянуть под плот. Смотрю я на пыхтящего, что есть сил, Евгения, а потом на оборудование (весящее к слову килограмм шестьдесят – отличный улов!), снова на Евгения… и складываюсь пополам от беззвучного хохота. Он поймал нашу аппаратуру! Такими веселостями Океан скуп. Да, и как прерывать такую комедию? Потихоньку рассказываю всем остальным участникам об «улове» Евгения. Хохочем уже всей командой. Но, Евгений не сдается! Через час все разбрелись, кто читает, кто варит кофе, кто стоит на вахте… а Евгений тянет «рыбу», не иначе Царь-рыбу)))) Будет честным сказать, что и настоящей рыбы Евгений Штиль наловил много, но тогда он подарил нам замечательный комический вечер.

Целей у экспедиции было много, сообщаете вы в книге. Давайте рассмотрим ещё две. В первую очередь историко-археологическую. Экспедиция пыталась доказать, что древние инки пересекали Тихий океан на плотах, как в Западном, так и в Восточном направлении. Плоты «Кон-Тики II» не смогли достичь берегов Южной Америки, поскольку были потрёпаны штормами и сильно выбились из намеченного графика. Тем не менее, эксперимент считается успешным и говорит в пользу инков. Но вот вы же сами во время путешествия задавались вопросом, как они выживали, когда так же, как и члены вашей экспедиции, сталкивались с пронизывающим холодным арктическим ветром. У вас-то были тёплые вещи, а у них? Иммунитет, закалка? Что их спасало?

А вот это, Ирина, и подверждает лучшим образом то, что инки легче переносили невзгоды. Это же была их привычная среда, их привычный уклад и стиль жизни. Вот, если бы нам это удалось, возник вопрос, путь и результат был один, а участники экспедиции разные, согласитесь, мы же отличаемся от инков 15 века. Но, поскольку мы столкнулись именно с проблемой современных знаний – не учли Эль-Ниньо год, о котором знали инки, мы малоприспособлены к голоду и вегетарианской еде, которая была основой их жизни, мы использовали синтетическую одежду, вместо одеял из шерсти, которые грели даже будучи мокрыми. Эти и другие сравнения, как раз и говорят о том, что они могли, а мы попытались быть подобными им, но поскольку это попытка состоялась не в полной мере, это привело к незавершенности экспедиции. А, об иммунитете мне сложно говорить, это будет крайне неправдоподобно звучать, ну как я могу сравнивать состояние иммунной системы у людей разделенных вековой историей. Хотя, следует предположить, что защитить себя инкам было привычнее, нежели нам, ведь они шли впервые, в каждый следующий миг открывая новый мир, а мы лишь пытались показать, что им это удавалось.

Вы пытались создать в своей фантазии реконструкцию такого вот покорения океана древними жителями планеты? Как они боролись со стихией, по-вашему?

Главной социальной задачей в любом событии всегда выделяется самопознание и самовоспитание. Есть культуры в которых есть момент, когда человеку взрослеющему определяется переход во взрослую жизнь, например масаи – убил льва и стал взрослым, в этом смысле взрослость не привязана к паспортному возрасту, она привязана к масштабу события в котором человек оказывается и к тем качествам, которые он при этом проявляет. Находясь на плоту из бальсовых бревен, скрепленных веревками, посреди Тихого океана, часто складывалось ощущение, что это лучшая модель тех фантазий, что волновали сознание в детстве, когда я зачитывался книгами о путешествиях. Но, в реалии, особенно в шторм, фантазии исчезали, возможно их сметал шквальный ветер, и наступало то пресловутое взросление, когда ответственность в любой миг могла смениться выбором, как обязательным условием геройского поступка, что самое страшное, с опасностью для жизни.

В этом смысле, думаю, что и инки в 15 веке и все те, кто был в океане во время шторма, и мы в частности, боролись не столько со стихией, сколько за свои и товарищей жизни. Солидарно боролись. В те минуты, важность сохранить команду имеет судьбоносное, в том числе и для каждого лично, значение. В связи с этим, думается, что особых отличий в поведении мы не демонстрировали. Всё так как и у всех, кто был океане в шторм. Шквальный ветер, волны с гору, эмоции на пределе, как и канаты паруса, спокойствие капитана, служение цели и… совместные усилия в удержании курса.

Чем завершился научный эксперимент экспедиции? Насколько загрязнён океан? Как влияет человек на его организм? 

Помните, результаты полученные от добровольцев выгодно отличались от тех, кто кричал и сопротивлялся. Эксперимент в океане показал, что впервые в мире со времен древних инков и за всю современную историю человечества, два примитивных плота из бальсы построенные по чертежам, найденным при археологических раскопках в Перу – Тупак Юпанки и Рахити Тане, 18 февраля 2016 года в 7 часов утра по GMT+5 часов времени, пересекли южную широту на отметке в сорок градусов.

Это были люди из разных стран, разного пола и возраста, некоторые не имели опыта морских переходов, но сумевшие показать всему человечеству, и историко-археологический эксперимент, показавший возможности древних инков пересекать Тихий океан в восточном и западном направлениях на примитивных плотах из бальсового дерева. И, как Вы сказали, научный эксперимент с регистрацией без погрешностей и поправок сотен параметров климата в Тихом океане и океанического феномена Эль-Ниньо. И, конечно же, это был психологический эксперимент, убедительно продемонстрировавший возможности людей объединяться в решении общих задач. Ну и раз уж о результатах, это был и социальный подвиг, показавший всему миру, что веревки порвались, а личности нет.

Вот вы пишите, что взяли с собой в путешествие с десяток бумажных книг? Каких? Все ли прочли? А другие члены экспедиции что читали?

Да, я прочел «По ком звонит колокол» Эрнеста Хемингуэя, по инерции перечитал его же «Старик и море», прочитал «Эстетику мышления» Мераба Мамардашвили, читал книги об инках и подобных попытках пересечь океан на плотах. Друзья мои читали разное, от женски романов до походов в горы. Чтение было для нас, скорее, не развлечением, а попыткой отвлечь себя от диалогов с самим собой. Зачастую безуспешной.

История о подушке и снах (ваших и её) очень трогательная. Но откуда такая сентиментальность у кандидата медицинских наук? Ещё и игрушечного мышонка с собой на плот взяли…

С давних пор известно, что существует платоновский мир идей, где идеи витают в пространстве, а человек не придумывает ничего нового, а только вспоминает, когда то забытое. Пропуском к этим общечеловеческим воспоминаниям является инсайт, озарение, душевное переживание. Другими словами, мысль нельзя подумать механистически, помните как удав из мультфильма: «у меня есть мысль и я её думаю», так это только удав так и может, а человеку мысль нужно прострадать, её надо запомнить до удивления, вот и рождаются тексты, которые потом удивляют и самого автора.

Насколько близко вам приходилось сталкиваться с обитателями морских глубин раньше? В Тихом океане, наверное, это особые встречи? Акулы, киты и люди на бальсовом плоту – опасное соседство… 

Да, конечно, дело в том, что я сертифицированный дайвер с открытой лицензией на погружение до 40 метров. Есть опыт встреч со многими, в том числе жутко опасными обитателями океана, но на плоту это совсем другое.

Вспоминаю, как на презентации книги «Путь домой», один мальчик спросил: «А вы видели кита?», Вы знаете, так искренне, с таким трепетным ожиданием спросил. И, для меня было не менее трогательно ему ответить, что видел так близко, что можно было разбежавшись прыгнуть ему на спину… Вы бы видели глаза этого мальчика, огромные от удивления, как океаны… Эмоцию от этого короткого диалога о ките, и я унесу с собой.

В какие моменты посещало чувство страха, что леденило душу? И как каждый из вас справлялся с этим?

Если считать, что страх это предвестник возможностей, то каждый раз, когда мы начинали его испытывать, нас посещала и радость. Например, в шторм, когда очень страшно, мы проходили максимальное количество морских миль по заданному курсу и тем самым были ближе к цели, что не могло не радовать. 

В телеинтервью вы рассказывали, что даже на плоту брились каждый день, пока ваши товарищи не отобрали у вас электробритву. Скажите, почему для вас было так важно следить за собой даже в таких экстремальных условиях?

Помните, доктора Ливси из мультфильма «Остров Сокровищ», всегда в прекрасном настроении и элегантен даже во время битвы. Не самый плохой пример для подражания. А если серьёзно, то хорошее санитарно-гигиеническое состояние плота было одной из моих прямых задач. Но, помните это жизнеутверждающее изречение – если хочешь изменить мир, начинай с себя. Вот и начинался мой день с приборки бороды, а заканчивался чистотой кухонной утвари.

Экспедиции так и не удалось своим ходом достичь Южной Америки. Какими для вас и ваших друзей стали первые минуты после того, как Хиграфф принял решение обратиться за помощью?

Было тягостно сознавать, что мы можем идти дальше, но вынуждены остановиться. Единственное, что утешало, что соперник выдался не слабый – Тихий океан, на минуточку, а перед таким и голову склонить не совестно. Однако, мудрецы говорят, что над любым незавершенным делом висит проклятие. Так вот, выход из печать, уже упомянутой книги, выход на экраны фильма «о нас – утомленных ветром», на мой взгляд, расставил все точки над i, по крайней мере для меня и всех тех, кто разделяет наш взгляд на эту экспедицию. 

Куда думаете направиться в следующий раз? Ведь думаете?

Как говорится, скажи Богу о своих планах и он посмеется. Одних привлекает поход за горизонт, другие выбирают уют домашнего очага. Вообще, выбор человека в следующем шаге, чаще всего кружится вокруг воспитания детей, творчества, любви и погружения себя в неизвестность. Одни выбирают путь созидания детей, текстов, произведений искусства (проживая внутри себя), а других привлекает опасность, как попытка проверить себя и узнать себя другого через погружение в инаковую среду. Изживая себя целиком и полностью, потом собрать в осколках тысячи зеркал, но уже другого – нового! Так или иначе, но это всегда выбор и, любому путешественнику, этого выбора не избежать. Об этом можно долго спорить, представляю какие будут комментарии, но согласитесь, что выбор какую лучше жизнь прожить яркую или короткую или длинную, но размеренную это выбор каждого. Уверен, что сделать свою жизнь яркой и насыщенной помогают мечты. Они как магниты притягивают нужные события, людей и возможности – затем это формирует фарватер будущего путешествия или события. У меня, к примеру, есть мечта – одиночное кругосветное плавание, вот я к ней иду и думаю о ней.

Расскажите и о другой стороне вашей жизни – о врачебной. Медицина – любимое дело. Чем она вас увлекает?

Мир не состоит из отдельных людей, учеников и наставников, мир состоит из отношений между ними, а человечество развивается через установление новых отношений с миром. Миром, в котором люди не строят новую реальность, а строят новые связи, также как количество нейронов в мозге не меняется, а меняется количество нейрональных связей между ними. Медицина даёт мне главное, то без чего я не мыслю своей жизни, это отношения с учителями, учениками, коллегами и пациентами. Чем их больше, тем широта моего мышления шире, и тем самым я становлюсь социально и культурно богаче. Этому и служу!