Интервью газете Тюменские Известия.
Читать текст беседы...
Свобода!
С самого детства это слово закрепляется в сознании рядом с любовью и счастьем. Оно звучит как что-то особенное и, пожалуй, самое желанное. Недаром эти понятия стоят в одном ценностном ряду.
Высшие ценности тем и отличаются, что остаются труднодостижимыми. Они не обязаны быть «полностью достижимыми» — иначе перестанут быть притягательными. Но именно стремление к ним и создает ощущение, что цель близка. Получается, чтобы стать свободным, нужно действовать. Это первая мысль.
Размышляя о свободе, я понимаю: свободнее всего кажутся люди творческих профессий. Вольтер считал, что свобода — это делать то, что доставляет удовольствие. Значит, в ней обязательно есть действие и время — отрезок бытия, в котором человек ощущает свободу. Но что следует за этим? Счастье? Тогда выходит, что счастлив тот, кто свободен, и свободен тот, кто счастлив. Замкнутый круг! Лем когда-то иронизировал над такими конструкциями: «сепулькарий — место для сепуления, а сепуление — то, чем занимаются в сепулькариях», но мы-то хотим ясности: что должно произойти, чтобы почувствовать настоящую свободу? И откуда к ней приходим? Очевидно — из несвободы. Это вторая мысль.
Да, жизнь творческих людей кажется воплощением свободы — полет мысли, слова, действия. Их воображение питается переходами из одного состояния в другое, и в этом — поиск истины. Но что делать остальным? Жить в «золотой клетке», прикрываясь материальными и социальными «плюсами»? Или честно признаться себе в несвободе?
Мы познаем мир через противоположности, через черно-белый контраст. Тем самым выстраиваем свои личные границы дозволенного, границы привычного и понятного, за которыми начинается скука. И только преодолевая их, испытываем то самое удовольствие, о котором говорил Вольтер. Это третья мысль.
Творчество дает вкус свободы, но он мимолетен. Свеча горит, а потом гаснет, и снова приходит мрак несвободы. Даже фотограф, свободный во взглядах и поступках, ищет счастье через удовольствие от любимого дела — но делает это через видоискатель, то есть через рамки. Красивые, но рамки. Это четвертая мысль.
И тут вспоминается анекдот. Умирающий муж говорит жене: «Когда мне было плохо, рядом всегда была ты». Так и со свободой: в полной мере она осознается только рядом с её противоположностью — несвободой. Это пятая мысль.
Выходит, чем больше несвободы, тем сильнее жажда свободы. И тем слаще её вкус.
Так, может, стоит сказать: «Да здравствует несвобода»?
Или это я уже слишком свободно рассуждаю? :))
