На днях случилось руки отморозить. Да не то чтобы отморозить, да и не отморозить вовсе, а так, слегка замёрзнуть. Ну ладно-ладно – пальцы в перчатках застыли, вот и вспомнилась мне одна история, рассказанная пациентом на приеме.
А дело было так.
Служил этот пациент в танковых войсках, но однажды их часть, выполняя какой то марш-бросок угодила в торфяник и один из танков, командиром которого он был, вдруг начал проваливаться в торфяное болото. Не случилось этого быстро по причине того, что дело было зимой и стояли лютые морозы, сковавшие землю над горящим торфяником плотной коркой. Однако, видимо не настолько плотной, чтобы выдержать тяжесть танка. Катастрофа казалась неизбежной! Счет шёл на секунды и в следующий миг наш командир, спрыгнув на землю, уже подбирал конец толстого как удав и тяжелого стального каната от другого танка для того, чтобы накинуть его петлёй на крюк своего и тем самым спасти не только свой экипаж, но и вверенную ему боевую машину.
Схватив голыми руками канат, он накинул его на крюк и обреченный стать оплавленным железным саркофагом с людьми внутри, тяжелый танк, под жуткий рёв двигателей, стал выбираться из торфяника. Медленно, в клубах чёрно-сизого выхлопного дыма, несколько боевых машин связанных стальным канатом спасения, тянули другую. И всё закончилось бы благополучно, если бы не картина, открывшаяся взглядам товарищей, после того как дым рассеялся и все танки уже прочно стояли на земле. Между ними, к канату спасения был намертво приморожен руками их командир, боевой товарищ и друг. Почти потеряв сознание, он повис на ещё натянутом между танками канате, но выпустить его из рук уже не смог.
Желание поскорее помочь товарищу бежало впереди разума и попытки силой оторвать его руки от металла, сменялись попытками отогреть их же при помощи мочи… Всё было безуспешно. Металл словно врос в ладони бойца. Обезумев от боли и безысходности, солдат второй раз совершает подвиг, но уже над самим собой. Он рванулся в сторону, а на звенящей от 50-градусного мороза стали, навсегда осталась кожа его героических ладоней.
– Кератодермия приобретенная ладоней, – еле сдерживая эмоции восхищения от услышанного, сообщил я ему свой диагноз. – Постараюсь Вам помочь, – обнадеживающе продолжил я, осматривая и ощупывая его огрубевшие, в слоистых корках и глубоких трещинах, ладони.
– Спасибо, доктор, – тихо ответил он и, словно стесняясь, привычно спрятал ладони, прижав их к бокам, будто навсегда закрывая тайну этой истории, но открывая мне пространство ответственности за своё обещание.
Сразу подумалось, ответственность это что? Ответственность это моральное обязательство согласиться с последствиями своих действий и слов. Вспоминаю, что тогда я взял паузу, дескать – надо подумать. А сам засел за книги об особенностях цитоскелета кожи, откуда мне и пришли три ключевых знания, что помогли этому парню обрести здоровый вид и функциональную целостность кожи ладоней, а мне, как говорили в 90-х, «ответить за базар».
Итак, вот эти знания, коллеги:
- Первое. Чем интенсивнее и быстрее было воздействие, ставшее причиной гиперкератоза, тем щадящей и длительней должна быть кератолитическая терапия.
- Второе. Архитектоника цитоскелета является обязательным условием развития морфогенеза клеток эпидермиса и дермы и основой функциональности последних.
- Третье. На каждый слой кератолитически удаленных клеток эпидермиса, необходим адекватный стимул их росткового пула.
На практике это выглядит сочетанным назначением кератолитиков, ретиноидов и кератопластиков. Разумеется индивидуально подобранных в дозах местного и системного воздействия.
0
